Казань. Аэропорт
Год назад я сидел в зале ожидания аэропорта Казани. Есть у меня такая привычка, люблю приехать задолго до посадки в самолет, найти место где-нибудь в глубине аэропорта, понаблюдать за другими такими же как я пассажирами, которые готовятся к перелетам в разные концы Земли. В этом что-то есть… Был запас времени, я сидел в полупустом зале ожидания первого этажа, погрузившись в свои мысли. Медленно перебирал визитки и вспоминал людей, которым они принадлежат. Каждая визитка -это небольшой кадр короткометражного фильма, каждая может чуточку напомнить о ее владельце, раскрыть некоторые черты.
Одиноко сидящий за моей спиной пассажир, стал спешно собираться на свой рейс и я остался на некоторое время совсем один, но тишина продолжалась недолго. Послышалась итальянская речь. Спутать этот темперамент невозможно ни с чем. Как один человек в пустом зале ожидания, говорящий с кем-то по телефону на итальянском, может сам того не ведая взбудоражить своими эмоциями целое пространство, погруженное до этого в тишину? Там, где появляется итальянец, сразу возникает комок энергии, становится шумно. Итальянец и его русская спутница, они сели у меня за спиной и тишина исчезла, а огромное помещение зала ожидания как будто бы уменьшилось и стало уютнее. Сначала, он разговаривал с каким-то своим другом по телефону, а затем делился впечатлениями о разговоре со спутницей, говорил, жестикулируя о том, как его друг побаивается сейчас ехать в Россию и о чем-то там еще, я не вслушивался. Многое я понимал по интонации, по отдельным словам, и названиям. Конечно, он не мог знать о том, что я улавливаю смысл итальянской речи.
Я почувствовал аромат кофе. Не совсем тот аромат, который становится особенно насыщенным, как по команде, после 18 часов в маленьком итальянском городке на лигурийском побережье. Это был аромат, идущий от обычного кофейного автомата, стоящего в центре зала. Я стал складывать визитки обратно в кожаный футляр, остановив внимание на бело синей визитной карточке Filippi boat, машинально провел пальцем по выпуклой букве F, затем вставил визитку в колоду словно это был карточный козырь. В кофейном автомате налил себе двойной эспрессо без сахара. Да, это был явно не тот кофе, который мы пили несколько лет назад на севере Италии, но вполне даже неплох для обычного автомата и для того, чтобы освежить воспоминания.
Взяв кофе, проходя мимо мужчины и женщины, я слегка кивнул, было заметно что итальянец сильно насторожился, будто разглядел во мне человека, которого раньше где-то уже видел и почувствовал себя неловко встретив снова. А может он принял меня за представителя развед служб, желающего обязательно завербовать его - подумалось мне в шутку. Что было на самом деле в его голове незнакомого мне человека, оставалось только догадываться. Его спутница, наоборот улыбнулась в ответ, она не чувствовала никакого подвоха. Не знаю почему, но мне захотелось поговорить с ними. Было заметно, что обсуждали они именно меня.
- Нам показалось вы не так давно были в Италии,- обратилась ко мне, спутница энергичного итальянца, когда я подошел.
- Да, успели прорваться перед самой пандемией, - охотно ответил я. И вот мы уже болтаем с Лилей и Рикардо. Он из Вероны, она из Казани, познакомились в Милане, недавно поженились. Пять минут разговора и пол жизни… Рикардо впервые побывал в Казани и ему очень понравился этот замечательный город. По сути, я тоже впервые оказался в Казани, но об этом я промолчал.
- Сначала Рикардо был насторожен потому, что принял вас за русского живущего в Италии, он сразу обратил внимание на ваши ботинки «Хоган», «Хоган» - это отличительная черта северян, лигурийцев, любовь к этой неброской и практичной марке обуви их выделяет. Он принял вас за русского из Италии, поэтому немного смутился, так бывает.
Потом, мы сидели словно старые знакомые, я показывал морские фото, рассказывал о прибрежных лодках, про путешествие вдоль побережья и про марафон по морю до Монако, про китов, которых видел только издалека, рассказывал про нашу любимую кофейню, про русскую набережную созданную русской императрицей, про памятник подаренный городу Сан-Ремо губернатором Санкт-Петербурга, про православный храм и бюст Суворова в Ломелло. Я рассказывал так, словно это я живу в Италии, а не Рикардо и мне все время хотелось подчеркивать особую русскость некоторых итальянских мест.
- Нам пора. Скоро объявят посадку на наш рейс, - сказала Лиля
Мы попрощались, ребята пошли на свой самолет, а я остался ждать посадки на Питер.
Мне подумалось о том, что так как было до 2019 года уже не будет. Может быть хуже или лучше, но точно так не будет. Не будем мы уже никогда жить так как до 2019 года. Как говорил Александр Сергеевич Пушкин
«Что пройдет, то будет мило»
Сейчас я вообще считаю, что каждая минута нашей жизни - это особая радость, подаренная Богом, каждый прожитый день это особое счастье. И нет права считать настоящее унылым, от того, что просто не знаешь, что будет завтра и будет ли оно вообще это завтра.
В самолете я уснул, как спят тогда, когда подъем был слишком ранним. Закрыл глаза и сразу отключился. Во сне я увидел жаркое летнее утро, где полной грудью дышится запахом моря, смешанным с хвойным ароматом средиземноморской сосны. Я двигаюсь в лодке рассекая спокойную водную гладь. Все получается красиво и легко, лодка выкатывается, нигде не останавливается и я не мешаю ей непрерывно двигаться. Солнце печет плечи, вода, попавшая в лодку, становится теплой и слышно шуршание скользящей по воде прибрежной одиночки.
Открытое море, берег уходит в даль, как уходит в даль то, чего уже никогда не будет.
2022.